http://edgar-leitan.livejournal.com/95304.html?view=2756680#t2756680

О категории судьбы в Махабхарате

Пока ожидается публикация текста на сайте семинара, позволю себе выложить в своём ЖЖ несколько общих отрывков из текста своего доклада, читанного 17 февраля в Санкт-Петербургском гос. университете на вечернем научно-теоретическом семинаре "Восток: философия, религия, культура".

Имеющийся у нас эпический материал, где либо подробно обсуждается категория daiva, отдельно или в её связи с другими подобными же мировоззренческими категориями, или же всего лишь кратно упоминается daiva в составе устойчивых выражений, словосочетаний или словесных клише, можно попробовать подразделить на следующие группы вопросов, которые необходимо иметь в виду, исследуя мировоззренческую категорию daiva. Впрочем подобные же вопросы, с небольшими вариациями, будут с необходимостью возникать при исследовании на материале санскритских текстов вообще или эпических произведений других вышеупомянутых категорий (niyati, bhāgya, bhavitavya, vidhi, diṣṭa и проч.), относящихся к группе "судьбы" или "участи", или "рока":

1) Личностный или безличный характер данной категории: daiva как высшая, безличная космическая сила, или же сила, обладающая подобием индивидуальности либо зависящая от воли конкретных высших существ (богов, демонов, персонифицированных природных сил и т. п.);
2) Различные типы воздействия (положительное или отрицательное) различных существ на человека или другие существа (в особенности связь дайвы с проклятием);
3) Представления об иерархии силы или могущества (т. е. вопрос о том, кто сильнее — человек или дайва, боги или дайва);
4) Вопрос о причинно-следственной связи: является дайва причиной или же, наоборот, следствием каких-либо действий или поступков;
5) Вопрос о предопределении и человеческой свободе (pauruṣa, puruṣakāra, puruṣārtha): возможность изменить судьбу, воздействовать на неё разными способами (такими как паломничество, аскетические практики, милостыня или практика подаяния, любящее почитание божествa, познание, жертвоприношение...);
6) Иерархия действий дайвы: судьба индивида, на уровне клана или племени, княжества, Земли, Вселенной...;
7) Орудия действий дайвы-судьбы: болезнь, змеиный укус, ранение в битве, несчастный случай;
8) связь судьбы дайвы с различными кармическими теориями, встречающимися в МБх (например, с предупанишадскими теориями "переноса греха или заслуги" или с полслеупанишадскими воззрениями индивидуальной ответственности, и т. д.;
9) Связь судьбы-дайвы с другими аспектами "судьбы", выраженными синонимами или квази-синонимами (kāla, karma, vidhi, vidhāna, diṣṭa, yathābhūta, vidhātṛ, mṛtyu, bhāgya…). Категоризация причин определённой судьбы: внутренние, внешние...;
10) Корреляция судьбы-дайвы с различными историческими и идеологическими слоями МБх: в особенности с учениями типа pravṛtti (учение о необходимости "мирской активности" или "активной жизненной позиции", скорее всего кашатрийское по происхождению) и nivṛtti — брахманским по происхождению учением о прекращении мирской активности, связанным с аскетическим образом жизни и с воззрениями по типу фатализма.
11) Связь той или иной судьбы-дайвы с последовательным выполнением или небрежением о выполнении различных типов религиозного долга (sanātanadharma/svadharma).

....................................................................................

ИТОГИ:

Попробуем подвести предварительные итоги нашего краткого и весьма выборочного рассмотрения проблематики мировоззренческой категории "дайва", широко представленной в Махабхарате, а также вычленить из этого какие-нибудь перспективы для дальнейших исследований.

1) Первое, что бросается в глаза, это неоднозначность или поливалентность концепции дайвы. Данная категория выступает фокусом конфликтующих друг с другом мировоззренческих установок, которые определяются как активная жизненная позиция человека-деятеля с одной стороны (pravṛtti) и, с другой стороны, как позиция фатализма, не видящая в сопротивлении судьбе никакого смысла (позиция nivṛtti). Некоей, условно говоря, третьей позицией является вИдение как судьбы, так и человеческой деятельности двумя сторонами одной медали, непосредственно друг от друга зависимыми. Распределение этих учений по исторически реконструируемым стратам (или слоям) огромного произведения, создававшегося и редактировавшегося на протяжении столетий и относящегося к классу так называемой "анонимной литературы" (кажется, термин немецкого индолога Пауля Хакера) — это дело будущего. Как мне указывал в личной беседе один из крупнейших знатоков индийского Эпоса эдинбургский профессор John Brockington, данная тематика в целом почти не исследована.

2) Несмотря на присутствующие в разных местах МБх попытки дать квази-определение судьбы, рассуждения о дайве остаются на уровне предфилософских, изобилующих красочными образами литературно оформленных интуиций и метафор. Поэтому принципиально не говорить, как это иногда принято, о "философских концепциях" в индийском Эпосе, а в лучшем случае о "предфилософском мышлении".

3) Продуктивной кажется попытка скрупулёзного семантического анализа мировоззренческих категорий: как связанных с ними речевых клише (т. е. часто встречающихся стандартных выражений), так и их непосредственного контекста. В более широком смысле контекстуальный анализ предполагает исследование не только терминологического окружения категории daiva в её связи с другими квази-синонимичными терминами, также относящимися к области реальности, обозначаемой как "судьба", но и взаимосвязей этих категорий с содержанием, с переплетающимися сюжетными линиями. Имея в виду размеры МБх, каждый может себе хотя бы приблизительно представить масштабы предстоящей работы: сколько времени займёт даже простое, беглое прочтение на языке оригинала всего произведения, не говоря уже о подробном анализе интересующих деталей.

4) Можно считать подтверждённой идею о том, что методически некорректно исходить из категорий нашей, европейской культуры при анализе реалий культур восточных, оставляя за кадром, то есть неотрефлексированной — многозначность и европейских категорий, таких как "судьба" и им подобных. Например, не совсем корректно и неправомерно широко даже само название моего доклада "Представления о судьбе...", так как мы рассматривали лишь отдельные аспекты, связанные с индийской категорией daiva. С другой стороны, каким-то образом нам нужно пробовать эти термины переводить, избегая другого распространённого узуса некоторых европейских, американских и российских профессиональных востоковедов создавать абсолютно нечитаемый воляпюк, с трудом понятный только собратьям по цеху, вроде (тут я конструирую...): "Видхи Видхатра, осуществившись с помощью кармы, и является дайвой, недоступной действию пурушартхи". Если каждый из нас пороется в своей памяти, то наверное найдёт целый ряд реальных примеров подобных "переводов", особенно это касается текстов с философской тематикой (буддийских, по ньяе и т. д.).

5) Нет необходимости ещё раз приводить к общему знаменателю конкретные результаты моего исследования категории "дайва". Во-первых, сама работа ещё очень далека от завершения, а во-вторых, я начинаю сомневаться, что такой общий знаменатель вообще можно будет сформулировать, памятуя многозначность и противоречивость исследуемой категории.

6) И, как мне кажется, для всякого рода межкультурных (cross-cultural) параллелей, которые ныне становятся столь модными в религиоведении или культурологии, ещё не пришло время. Во-первых, по причине недостаточной исследованности самого индийского материала, а во-вторых, по причине неудовлетворительной отрефлексированности категории "судьбы" в самой европейской традиции, и — по причине недостаточной рефлексии над понятием "мировоззренческой категории". Более того, сказать "судьба в европейской традиции" — это подобно тому, как заявить тему исследования "образ Бога в традициях теизма". В общем и целом, "Судьба" может быть только магистральным направлением, при ближайшем рассмотрении распадающимся на множество более конкретных подразделов.